К вину и к потерянности, с нежностью к ним склоняясь к обоим
Ты хочешь потопить меня в себе или только катнуть волну под сердце, полная, собственно, неясность. Я жду от тебя, чтобы ты улыбалась в нужный момент, и заводила в нужный момент нужный разговор нужным голосом; и нужно молчала, когда мне хочется смотреть вдаль. Ты всегда в боковом зрении, и все твои полуноги, полуруки, сколько их ни есть, все они - мои. И твои движения всегда мимо меня, но я везде. Я везде, и все, что мимо меня, вдвойне мое. Мы совершенны, как боги, мы всегда там, куда не смотрят, забывают посмотреть, а мы - там, очень хотят посмотреть и забывают, а это - мы. Как хорошо отводить глаза, прятать и перепрятывать их, запутывать простые движения, плести узор. Нормальный ад, нормальный. Если бы я мог посмотреть на тебя прямо, наверное, я бы увидел не тебя. Если бы я мог слиться с тобой полнее, чем сейчас, в этой комнате, то, наверное, это была бы неправда. Я говорю, и ты - моя полуодетая, полумоя отвечаешь. Очень коротко отвечаешь и по делу. И я притягиваю тебя к себе. Я подминаю под себя ворох белья, в котором, как горошина под перинами, - ты. Горошина, а ощущаю тебя невыносимо.
